Некоторые полагали, что умеренная жизнь и воздержание от всех излишеств сильно помогают борьбе со злом; собравшись кружками, они жили, отделившись от других, укрываясь и запираясь в домах, где не было больных и им самим было удобнее; употребляя с большой умеренностью изысканнейшую пищу и лучшие вина, избегая всякого излишества, не дозволяя кому бы то ни было говорить с собою и не желая знать вестей извне – о смерти или больных, – они проводили время среди музыки и удовольствий, какие только могли себе доставить. Другие, увлеченные противоположным мнением, утверждали, что много пить и наслаждаться, бродить с песнями и шутками, удовлетворять, по возможности, всякому желанию, смеяться и издеваться над всем, что приключается – вот вернейшее лекарство против недуга.(«Декамерон»)
В сущности, все тем, что сейчас положено делать, я занималась еще до того, как это стало мейнстримом. Предпочитала поменьше общаться с посторонними людьми, избегать сборищ и проводить время дома; постоянно проветривала; мыла руки каждые два часа (по возвращении с улицы, после туалета, перед едой, после кормления кошки и тэ дэ); следила, чтобы на меня никто не начхал накашлял, потому что с бронхиальной астмой любое ОРВИ / ОРЗ может выйти боком, если не повезет. А еще иногда впадала в паническое расстройство и пила грандаксин горстями.
Так что для меня ничего особо не поменялось, кроме одного: работы нет от слова «совсем». Международные мероприятия социально-экономической тематики сейчас, мягко говоря, не актуальны, а мы еще и договор продлить не успели: парижскую штаб-квартиру заказчика разогнали на карантин аккурат накануне тендера. Уже и не вспомню, когда мне последний раз доводилось так долго бездельничать. Наверно, еще в студенческие времена на летних каникулах.
Что интересно, я не только не скучаю, мне еще и времени не хватает на все, чего хочется. Вначале думала, что, может, истосковавшись по интеллектуальной деятельности, раскопаю на яндекс-диске заброшенный много лет назад файл с трагедией Роберта, графа Хантингтонского, припомню снова особенности елизаветинской орфографии и хотя бы закончу акт. А то у меня там принц Джон завис посреди злодейского монолога чуть ли не на полуслове. Но нет – книги, фильмы и игрушки побеждают день за днем, и никакого графа не надо. Видимо, поэт во мне не просто умер, а еще и сгнил так, что даже не воняет уже.
Более всего мне среди музыки и удовольствий досаждает МЧС. У меня три мобильных номера, и на один из них (засвеченный на «Госуслугах») каждый день приходит сообщение, что в целях обеспечения санитарно-эпидемиологического благополучия необходимо соблюдать режим самоизоляции, а при нарушении карантинных мероприятий предусмотрена административная и уголовная ответственность. Каждый день, сука! Иногда аж по два раза. То ли у них кнопку заело, то ли искренне верят, что ведут таким образом разъяснительную работу среди меня.
Я вообще человека законопослушный и параноидально осторожный, но после каждой новой эсэмэски испытываю острый душевный позыв закатить костюмированную вечеринку на пятьдесят персон, и чтобы все пили с горла, передавая бутылки друг другу, и откусывали от одной пиццы. Дорогое МЧС, очень прошу, прекрати уже меня долбить! Сорвусь ведь!
Хотя из этих людей, питавших столь различные мнения, и не все умирали, но не все и спасались…
